Кароч, я тут видела нечто подобное в избранном и вдохновилась. Ну если вдруг кто-то из вас, дорогие, захочет ближе к НГ рискованную открытку от меня по почте, то пишите в комментах тему для рисунка, а в лс пишите адрес. И все получится )
Я тут как всегда. Но нет, не как всегда! Не только хвастаться буду, но и расскажу об одном прикольном событии очень - фестивале ледовых скульптур. На котором вчера, 08.02.2019. побывала я вместе с моей коллегой по работе Раисой. А увиделись мы там с Ventark, он очень милый и симпатичный. И вообще здорово время провели. В самом деле, клево.
Но это потом, а сначала мне похвастаться надо ))) Уже давно, несколько лет назад, я рисовала маме по ее заказу Mерлина в яблоневом саду. И выглядело это так: читать дальшерадикал фото
Но летом 2018 мне пришла в голову мысль чего-нить этакое вышить. Но не буду же я вышивать цветочки там, котиков... Не, только авторское, только хардкор. Короче... без лишних слов. читать дальшеradikal ru
Вооот. А теперь, значит, фигуры. Фотки такие, какие вышли, нелегко их норм сфотать, скажу я вам. Все блестит, переливается огнями. Но отмечу: 1.Иллюстрацию к фильму Стрелы Робин Гуда 2.Щелкунчика из советского мульта. Ну это же просто ностальгииияяяяя! 3.Танец с булочками. Тот самый, Чаплинский. 4.Ну и я там с Дэйви Джонсом... я в черном пальто, если что, и без клешни.
Походу я сюда тока хвастаться прихожу. Тут, короче, еще недели две назад мелкий ко мне запристал, что участвовать он будет в ярмарке рождественской в школе. У нас такие устраивают на масленицу и вот перед рождеством, в латышских школах еще на день Микелиса. Ну так вот, пока узнали, что он точно участвует, пока то да се... Вчера был уже дедлайн. С работы я ушла только в 8 вечера, дома была и того позже. Но ярмарка - так ярмарка, и сделать я решила печеньки из песочного теста. Купленного, естественно. Но не просто печеньки, а разукрашенные всем-чем. Глазурями и разноцветным сахаром. Вышло 22 печеньки, та, что с дедом Морозом - ее разукрасила дочка. Раскупили все!
Витя и русалкиПрошло лето, прошла осень. А за ней пришла зима. Зимы Витя боялся, несмотря на то, что у них теперь был огонь, и очаг в домике лешего не потухал ни на минуту. Но в городе всегда была куча непонятных хворей под еще более непонятным названием - вирусы. А лекарств, привычных Вите, в лесу не было. Однако, на удивление, за всю зиму и весну он ни разу даже соплей не подхватил. А потом перестал и вспоминать о болезнях. Симеон огня не жаловал, но и не шугался его, просто старался устраиваться подальше от очага. Зато леший поднаторел в заваривании всяких чаев из травок, от которых по дому всегда раздавался потрясающий аромат, и поил ими Виктора. Тот поначалу не хотел и опасливо принюхивался к шедеврам народной медицины, но, получив от Симеона пару сердитых затрещин, перестал противиться и с удивлением отметил, что ему нравится, да и сил прибавляется. Так они провели зиму и первую половину весны, до того момента, когда снег окончательно сошел. И тогда... А ничего особенного не произошло, просто лес стал активно просыпаться от зимней голодной и холодной спячки, и Симеон мог с рассвета до темна пропадать в лесу. А Витя его ждал. Предыдущим летом леший тоже, бывало, надолго отлучался, и Виктору это казалось как бы самим собой разумеющимся. Но за зиму он привык к тому, что они всегда вместе, и текущее положение дел человека не устраивало. У лешего же был забот полон рот. Там река из берегов вышла, тут весенние ветры сосну повалили и придавило лосенка, а потом еще и птенцы пошли. Только успевай вертеться, у всех есть дело к лесному хозяину. А Витя... А у Вити тоже новшество - он понемногу, живя с лешим, стал перенимать его волшебную силу. Поначалу он испугался очень, особенно когда проснулся поутру, а у него ноги по колено корой покрыты! Но Симеон своим коронным, очень спокойным и скрипучим голосом объяснил ему, что жизнь рядом с волшебным существом даром не проходит, и человек потихоньку, ооочень медленно, тоже становится волшебным. Виктор успокоился и даже обрадовался. Не, ну а чего? Все равно куковать ему в этом лесу до скончания дней своих, так уж лучше, чтоб с толком. А если он тоже станет лешим, как Симеон, то сможет помогать ему, а не сидеть сиднем на их полянке. Потому что пока что в лес Симеон парнишку не особо пускал. И со своими не знакомил. Какими-такими своими? Ну а как же, Симеон, конечно, нечисть, но не один же он в лесу такой красавец. Всякие были еще. И русалки, и водяные, и дриады. И пауки такие огромные, но те в совсем уж дремучей части леса, куда Витя и сам бы не сунулся. И никакие уговоры не помогали, уперся леший на своем и все тут: мол, нельзя тебе пока что, хитрые они и ушлые, совсем не как люди. Перехитрят да в могилу загонят, а сами еще и посмеются. Вот поднаберется человек волшебной силушки, тогда, через год-другой... Два года сидеть в лесу одному?! Однако Витя сам был не лыком шит и никак не выказал Симеону своего разочарования. Наоборот, он всеми силами показывал, что у него и в мыслях нет ослушаться, и целых две недели после того разговора о лесных обитателях речи не заводилось. Как-то раз Симеон пришел из лесу особенно усталый. Стоял конец мая, было уже почти совсем тепло. В такую погоду особенно хочется гулять, вдыхать полной грудью лесной воздух и петь вместе с птицами. Невмоготу стало Виктору, и он решил лешего слегка одурачить. И способ выбрал простой и древний, как мир - выпытать нужное ему во время секса. Все же леший, хотя и существо древнее, однако же по-лесному простодушное и к такой ситуации, видать, непривычное. До того вечера инициатором их любовных утех был всегда Симеон. Просто сгребал Виктора в объятия, прижимал к шероховатой, покрытой корой груди, и та становилась мягкой и теплой. И руки его, и лицо становились светлыми и мягкими. Он зацеловывал Витю, а тот балдел в крепких объятиях. Иногда, для смеха, пытался словно бы отбиваться, но леший держал его крепко и это ощущение надежности, тепла и силы было неповторимо прекрасным. Но в этот раз Витя проявил инициативу сам. Когда Симеон, как всегда, хотел обхватить его своими ручищами, парень погладил его по груди и зашептал на ухо, что он хотел бы сделать с лешим, если только тот позволит. Симеон удивился, он улегся на их ложе из еловых веток, покрытое мягкими шкурами. Если леший брал ласковой силой, каким-то невероятным образом мешая ее с грубоватой нежностью, то Витя вспомнил все, что делал сам когда-либо, что делали ему, и что он читал об искусстве любовных утех. Сказать, что леший был поражен - значит, не сказать ничего. Пару раз он даже рассмеялся, совершенно не ожидая от человека такой изобретательности, а пару раз едва не отвесив ему затрещины - мол, куда лезешь?! Тем не менее, в конце концов, удовольствие он получил, и немалое, и теперь, блаженно откинувшись на спину, задумчиво гладил Витю по губам сучковатым пальцем. По тем самым припухшим и покрасневшим губам, в которые он только что изливался в оргазме. Тут-то Витя и подловил его, разомлевшего. И, слово за слово, вызнал, где же водятся русалки. Конечно, он пообещал, что знание останется при нем и он ни в коем случае к ним не пойдет. А поутру, проводив Симеона и подождав полчасика для верности, Виктор отправился в лес. Оказалось, далеко и ходить не надо - русалки жили в том самом ручье, куда он свалился при первом знакомстве с лешим. А не видел он их до сих пор потому, что тем ничего не стоило скрыться от взгляда человека, неискушенного в лесных премудростях. Им надо было подобрать подарок, и Виктор решил, что все девушки любят цветы. А русалки, вроде как, тоже девушки, хотя и очень-очень особенные. Значит, если он нарвет душистых майских ландышей, да побольше, то будет в безопасности, потому как речные обитательницы не трогают того, чье подношение им понравится. Сказано - сделано. И вот Витя вышагивает по весеннему лесу с огроменным букетом в руках, от аромата цветов у него самого немного кружится голова. А еще голова кружилась от мыслей, что теперь он докажет своему лесному хранителю, что и сам чего-то стоит и не нуждается в постоянной опеке. Несколько самонадеянно? Конечно. Но кого из юных особ это когда-то останавливало? Вот ручей, он так громко журчит. Он помнил, что даже в разгар лета вода в нем была ледяной, что говорить про конец мая. Но не отступать же сейчас. Он присел на корни дерева, висящие над ручьем, собрался с духом, и запел. Именно так, оказывается, и зовут русалок. Песней. Симеон вчера пропел ему ее чуть хрипловатым после плотских утех голосом, и Виктор запомнил мелодию. Там была только мелодия, без слов. Довольно простой напев, но надо было спеть точно, а иначе русалки не поймут, что обращаются к ним. И у Вити получилось. Они появились рядом совсем незаметно. И совсем не были похожи на какие-либо представления людей о русалках. Девичье тело, длинные волосы и рыбий хвост? Да как же. Речные обитатели оказались прозрачными. И рыхлыми, как куски желатина. По форме своей они напоминали людей, но привычных черт лица Витя не разглядел. Облик их, подобно облику лешего, все время "плыл", взгляду зацепиться было не за что. А еще они были холодными. Не такими, как лягушка или змейка, если возьмешь ее в руки. А словно бы его обступили ожившие куски самого ручья, холодной воды, что струилась в нем. Наверное, они что-то говорили, но Виктор не понимал их. Леший назвал их девушками... Для него, лесного чудища, они и были девушками, а для человека - непонятными монстрами. Парень сунул им цветы, но они выпали из студенистых пальцев русалок. Те все прибывали и прибывали, трогали Витю ледяными руками, обдавали своим дыханием. А потом навалились на него все разом, и словно бы ледяной водопад окатил его с головой. Витя попробовал кричать, но захлебнулся и потерял сознание. Очнулся он в их с Симеоном домике. Леший жарко натопил, согревая незадачливого человека, но самого лесного хранителя не было видно. Витя встал, закашлялся. Ну вот, простудился. Он хотел как можно скорее увидеть Симеона, извиниться, рассказать о том, каким был ослом. Но это не получилось. Витя довольно долго просидел в доме один, а, когда вернулся леший, то не пожелал говорить с парнем. Просто молчал в ответ на все слова и вопросы, а когда Витя дотронулся до шероховатой руки, зыркнул на него таким злым взглядом, что парень отшатнулся. Так прошли две недели. Симеон лечил Витю, заваривал ему травы, приносил еду. Но не разговаривал и не прикасался. Было ощущение, что он сам еще для себя не решил: лечить человека или лучше прибить на месте или выгнать, а заботится чисто по привычке. Витя терпел такое обхождение. Он понимал, что наделал делов; что, наверняка, у Симеона теперь неприятности со своими и он должен как-то задобрить русалок, потерявших законную добычу. Но однажды парень понял, что больше игру в молчанку выносить не может. Он не хотел жить без лешего, не хотел больше возвращаться к людям - его дом был здесь. Он обратился к Симеону, позвал его. Когда леший не отреагировал, то Виктор встал у него на пути и вцепился обеими руками в руку лешего. Симеон что-то гневно прошипел и занес другую руку для удара, но Витя не отступил. - Бей, да хоть убей. Не могу я так больше. Я знаю, что виноват, что дураком был, дурак я и есть, и сделал тебе плохо. Но... - Витя помолчал, собираясь с мыслями, и продолжил, - но лучше убей меня, чем терпеть это молчание днями и ночами. Ты наказал меня, поверь, уже наказал. Я понял все, и не сделаю больше подобного. Я люблю тебя... прости меня! Сумбурная и не очень содержательная речь, но все заготовленные слова вылетели у Вити из головы, как только он начал говорить. А Симеон, пытливо посмотрев в его глаза, кивнул и заговорил: - Я уже потерял тебя один раз. Тогда, когда сам вернул тебя людям, больного и слабого. Но судьба вернула тебя мне, и я был счастлив. А когда я увидел тебя там, на берегу, полумертвого, среди сонма русалок, то решил, что не оценил подарка судьбы и потерял тебя снова. Я думал вылечить тебя и вернуть людям, но... Витя не дал ему договорить. Крепко обнял, прижался щекой к груди, с радостью ощущая, как кожа становится теплой и мягкой, а руки не душат, но обнимают бережно. И подумал, что это он сам получил тогда подарок судьбы - Симеона - и не ценил его. Но теперь уж точно не потеряет.
Вот, сочинилось сегодня, пока шлялась по лесу за земляникой. Внезапно так. O_O
Витя и леший.И чего он поперся сюда? Трудно придумать более девчачье занятие, чем собирать землянику в стаканчики в напоенном солнцем лесу. Там сухо, хвоя хрустит под ногами, а девчонки смеются, шутят и перекрикиваются. Витя - парень смешливый, веселый, 22-х лет. Он пошел сюда, чтобы составить компанию младшей сестренке. Младше она всего на два года, но просила пойти с ними. А вдруг в лесу им встретится медведь? Так со смехом говорила Алика, а Витя, сдавшись, пообещал пойти с ними. Он насобирал только треть стаканчика, болтовня девчонок начала его раздражать. Постоянно нагибаться ему надоело, ему было жарко, а лес какой-то... неприветливый. Земляники было много, но почему-то именно ему все время попадалась полузрелая. Он был рад собирать и ее, но Алика, придирчиво проинспектировав содержимое его стаканчика, заставила выбросить половину. Почувствовав, что злится, Виктор решил улучшить себе настроение. И не придумал ничего лучшего, как сунуть в уши наушники и включить музыку погромче. Это заглушило надоедливый девчоночий говор, и мир заиграл другими красками. А вскоре ему начало везти. Под каждым листиком оказывалась такая крупная и спелая ягода, что Витя начал сомневаться, не растил ли кто здесь раньше клубнику. Ему казалось, что он очень быстро заполнил свой полулитровый стакан, но, разогнув спину, понял, что солнце уже начало клониться к закату, а летом же темнеет поздно. Значит, уже далеко за полдень. И вокруг никого. Сначала он не испугался, даже когда понял, что места вокруг незнакомые. Он не помнил этих полян, этой тропинки. Хотя какой тропинки, лес становился все гуще и гуще, и скоро от тропинки не осталось и следа. Однако он, городской парень, привыкший к тому, что потеряться нельзя нигде, был уверен, что вот-вот выйдет к чему-то знакомому, встретит кого-то. А если уж совсем надоест блуждать по лесу, просто позвонит своим. И его сразу найдут, тут говорить не о чем. Однако через час хождений его одолела паника. Никто ему не встречался, а чаща, казалось, становилась все гуще и гуще. Телефон не ловил зону, все звонки обрывались через пару гудков. Он шел и шел, пока, наконец, между деревьями не забрезжил просвет. Виктор кинулся туда бегом, несмотря на то, что устал и ноги гудели от много часовой ходьбы. Он выбежал на открытое место... и застыл в испуге. Тут был ручей. А он ни сном ни духом об этом ручье, он не знал о нем. Витя испугался, потому что понял, что он окончательно потерялся, и теперь его спасение от него больше не зависит. А зависит от того, будут ли его искать и повезет ли спасателям, если искать все же будут. Но он спустился к ручью и протянул к воде руку. Жара только-только начала спадать, ему страшно хотелось пить и было не до рассуждений. Парень протянул руку к прохладной воде, почти дотронулся до нее, и тут его кто-то перехватил за запястье. Вите показалось, что до его руки дотронулась ветка, кусок коряги. Но тут же он с ужасом осознал, что ЭТО было живым. Рука, словно ветка, держала крепко. Это был не человек, а словно бы оживший кусок дерева. Виктор заорал и рванулся, но это было бесполезно. Наоборот, он сделал только хуже. Берег был скользким от близкой воды, Витя поскользнулся и полетел в воду. Которая оказалась очень холодной, несмотря на жару. Он с головой ушел под воду, а потом ногу пронзила острая боль судороги. Виктор раскрыл рот в немом крике, и тут же захлебнулся. Он умер бы, но его рванули наверх за руку, и вот он уже лежит на покрытом травой берегу и хватает ртом воздух. А неведомое, страшное существо склонилось над ним, подняло на сильные, сучковатые руки и понесло к себе... домой.
Он называл себя Симеон, хотя Витя окрестил его Лешим. Ну а как еще назовешь существо, живущее в лесу, живущее лесом и которое само было этим самым лесом? Облик Симеона постоянно менялся, словно бы "плыл". Он то представлялся Виктору твердым, как кусок дерева, а его кожа на ощупь была шероховатой и жесткой, как кора. А то вдруг становился почти человеком, только с кожей цвета рыжей сосны, освещенной закатным солнцем. Симеон был высок, около двух с половиной метров и в человеческом облике даже привлекателен. Он не питался так, как это делают люди, но кормил всеми дарами леса Витю, который надолго стал его гостем. Или пленником, хотя Симеон всячески отрицал это. На многочисленные просьбы отвести его к людям Симеон утверждал, что и рад бы, да не может, потому что может идти лишь до ручья, а дальше ему по каким-то мистическим причинам путь закрыт. Сложив два и два, Виктор отлично понимал, что его спаситель врет. Кто заманивал его в чащу земляникой? Кто путал дорогу, не давая выйти к людям? Ведь этот лес вовсе нельзя было назвать дремучим. Он был большим, да, но Виктор с друзьями с детства там бегали и заблудиться было почти нереально. Они просто не пошли бы туда, где могли потеряться. О том, что он сам надел наушники и тем самым оборвал возможность докричаться до себя, Витя предпочел почему-то забыть. Но тем не менее. Однако никаких претензий он Симеону не высказывал, понимал, что в полной власти лешего, и не в его положении качать права. Вместо этого Витя трижды пытался сбежать в отсутствие лешего и найти дорогу назад, однако ни разу его попытка не увенчалась успехом. На третий раз он сильно заплутал и пришел домой уже затемно. Симеон был дома, на стенах призрачным светом горели гнилушки. В полутьме лицо Симеона было почти черным, и Витя на момент испугался. Он испугался еще больше, когда леший поманил его к себе пальцем, но подошел. А куда бы он делся? Тихим, скрипучим голосом Симеон спокойно объяснил ему, что в лесу полно опасностей, и что он удивлен глупому поступку Виктора. Тот все равно не сможет выйти отсюда, а подвергать себя попусту опасности... Это потом Витя понял, что леший снова врал, а, наоборот, сам же и путал его по лесу до ночи, чтоб отвадить от попыток побега. Но в тот момент терпение его лопнуло, и он наорал на Симеона. Мол, какого черта тот сам не покажет ему дорогу, раз такой здесь умный? Зачем держит здесь? Пускай отпустит его сейчас же, или... Он не выдержал и накинулся на лешего с кулаками. В ту ночь Симеон взял его. Да, по сути, это было насилием, но таким прекрасным, что Виктор долго не мог опомниться. В последующие ночи это повторялось еще и еще. В моменты близости Симеон был теплым и нежным, но делал то, что хотел с гораздо более слабым человеком. И, надо признать, такого наслаждения Витя не испытывал никогда и ни с кем. До этого у него были только девушки, и поначалу ощущение шока не проходило. А потом он понял, что скучает и очень ждет лешего домой вечерами, желая его. С той ночи его пребывание в лесу приобрело совсем другой смысл, он был словно в бреду, в волшебном сне, в сказке, о какой никогда не мог и мечтать. Ему было хорошо и он полюбил, наконец, Симеона, хотя не признался бы в этом даже самому себе. Он по-прежнему полагал, что страшно хочет вернуться домой, что он пленник тут. Хотя его и тянуло к Симеону.
А потом лето неожиданно закончилось. То лето вообще было необычно жарким, но в конце августа ночи стали холоднее, и в домике Симеона поселилась прохладная сырость. Огня леший ужасно боялся, да и где его взять? Виктор не умел его добывать, ни спичек, ни зажигалки у него с собой не было. как-то утром он проснулся с сильной болью в горле. Симеон очень волновался, переживал, хлопотал, но ничем не мог помочь больному, мерзнущему человеку. Целый день он ходил мрачнее тучи, а потом взял Витю на руки и понес. На все вопросы о том, куда они идут, леший отвечал хмурым молчанием. Однако прошло лишь немногим больше часа, как они оказались... у края шоссе! Удивлению парня не было предела, а на возмущение сил у него уже не осталось. Симеон поставил его на ноги и сказал: - Я отпускаю тебя, иначе ты умрешь. Но помни. В лес больше не ходи. Сунешься сюда - будешь моим навсегда. Автостопом Витя добрался до родного городка. Оказывается, все это время он был совсем не так уж и далеко, просто почему-то не мог выбраться. Почему-то, ага! Симеон же и не пускал.
Он быстро поправился, родные окружили его заботой, ведь почитали пропавшим без вести и думали, что он, наверное, умер в лесу. С наслаждением принимая их заботу, Витя вспоминал Симеона, о котором не рассказал, конечно же, никому. Он вообще прикинулся потерявшим память, чтобы избежать лишних вопросов. Прошло время, он вернулся к прежней жизни, только вот в лес никогда не ходил, как ни звали друзья. Все удивлялись, но списывали этот каприз на моральную травму. А Виктор ощутил грусть. Ему страшно хотелось пойти в лес, на самом деле. Он скучал по Симеону, по тому ненормальному, сумасшедшему, нереальному лету, проведенному в его объятиях. Тем не менее он старался вернуться к нормальной жизни, найти свое место в мире людей. Через пару лет ему стало казаться, что возможно: он повстречал Наташу. Чудесная девчонка, трепетная лань, золотая рыбка, радовавшая его своей жизнерадостностью и смехом, трогавшая его душу заботой. Провстречавшись год, как-то само собой разумеющимся казалось то, что была назначена дата свадьбы. А как же еще, они такая чудесная пара. Так думали окружающие, так думала Наташа. Так думал и Виктор, отлично сознавая, что не любит ее. Не любит, но женится и будет заботиться о ней и их будущих детях, ведь лучшую ему не найти, а надо жить нормальной жизнью. Или ее подобием. Он не мог забыть Симеона. По-настоящему счастлив он был лишь тем летом четыре года назад, а теперешняя жизнь была словно тень по сравнению с тем, что он испытывал тогда. Но Виктор не отступал. Гнал от себя мысли о лешем и надеялся, что забудет его.
До свадьбы осталось две недели, и Витя должен был лететь в командировку. Последнюю перед свадьбой. Он вернется, когда все приготовления уже закончатся, и начнется новый этап в его жизни. Все шло по плану, он нежно попрощался с Наташей и ступил на борт самолета. Он заснул, а проснулся от того, что самолет нещадно трясло. Что-то шло не так, люди вокруг кричали, молились, ругались, но все было тщетно. Самолет падал, это была авиакатастрофа, и Виктор успел подумать о том, что завтра же в новостях прозвучит сюжет о крушении самолета посреди тайги. Но его не будет уже в живых. А дальше было падение, ад на земле, кровь и крики, и в какой-то момент Витя лишился сознания. Он очнулся. Он был жив и это было невероятно. Вокруг были одни трупы, но он каким-то неведомым чудом был жив. Самолет не взорвался, он лежал на пузе посреди векового леса подбитой птицей, которая уже никогда не взлетит. Грязный, со слегка кружащейся головой, Витя решил пробраться к выходу. Он шел по искореженному салону, содрогаясь от того, что видел вокруг. Пока дошел до двери, его начало неслабо тошнить, но он не смог заставить себя выйти. ТАМ, за дверью, был лес. Тот самый лес, в котором он не бывал уже четыре года. В котором он не смел появляться, и в котором остался ОН. Однако не будешь же сидеть здесь вечно, от судьбы не уйти, да и Виктор весьма опасался, что самолет таки взорвется. Он вышел наружу, втянув полной грудью лесной воздух. И ничуть не удивился, когда Симеон подал ему руку, помогая спуститься на развороченную крушением землю, когда протянул ему букет лесных колокольчиков. - Я научился не бояться огня, - сказал леший, - холодные зимы нам не страшны. Я знал, что ты вернешься. Виктор понял, что он это тоже знал. Все эти четыре года - знал. В новостях назовут имена погибших, а он навечно останется пропавшим без вести.
А я тут плюшками балуюсь... Блин, хотелa же че-то написать, а пока картинки сканировала - забыла, о чем. Нормально вообще, да? Осень, короче. Вот. На всю голову у меня осень.
Перечитала сегодня на форуме, где играю, наш предпоследний квест с любимым соигроком. Вроде играли, играли - закончили и убрали в архив. А красиво же, черт подери! Понаписали на 3 страницы... но аж самой понравилось. shamelesslife.rusff.ru/viewtopic.php?id=154
Ну и я снова понемногу рисую. Понемногу между работой, детьми, общением, прогулками.. жизнью, короче. Вчера закончила море. читать дальше А неделю назад был портрет тети, ей на ДР. читать дальше
Весь вечер возилась.. в школу мелкому на завтра надо было поделку сделать осеннюю. Ну я не знаю че там да как, а он захотел котика О_О ну, погуглила я котика... походили мы с ним днем, собрали всякие листики да ягодки, да цветочки, и вот. делала я сама, потому как там с клеем возиться, а он.. он клейкий, я сама замучилась ) но поделка такая вот: читать дальше
Ну вот, добралась до записи. 1 сентября 2016 года мой сын пошел в школу... И пришла мне в голову мысль: вполне возможно, что в последний раз в моей жизни такое вот событие, что мой ребенок в первый раз в своей жизни идет в школу как ученик, как первоклассник. Эх ))) На линейку их вели двенадцатиклассники. Хотя дочка сказала, что были там и 11-е классы, ибо двенадцатиклассников же меньше гораздо. А пошли мы в 1 Д класс. Не в Ф, как некоторые, но тоже много. первый раз за все время столько классов набрали они.
Итак, пост ))) Ну, я напишу обо всем понемногу, поскольку такого чтоб ярковыраженного ничего, о чем можно тут написать, нету, наверное ) Я рисую. Дни рождения на работе, открытки. Вот последние две. Весна? ))
И мелкий мой рисует. Он нарисовал.. Спайдермена. Да. он так это назвал, что бы вы ни подумали, увидев его рисунок )))) а эти штуки... там, что висят - это паутина ))))
Работа. Характеризуетска одним сплошным словом - запара ))) не успеваю нихрена, вообще, поотму что всем все надо. срочно. у главбуха тут баланс случился, и все обосравшись бегают. такие дела.
Весна. Нууууу... тут пока так себе, в районе нуля. Тока подснежники и там и тут, реально. пока тока белые, пролесок нету. рано еще для них, холодно, заморозки. Но... последние дни снег и метель часто чередуется с солнышком. и даже если холодно, оно так радует!
Школа. Почти решила, что в школу мы в этом году таки идем )) мелкий готов лучше, чем я предполагала.. обалдуй он, конечно.. но художественный талант налицо, вы же видите ))) и в математике неплох.
Личная жизнь.. о, она такая личная... и если кому интересно, скажу сразу - я не сделала, как собиралась. не потому, что я передумала. а потому что я слабохарактерное чмо. Да.
А еще я вчера узнала, что 20% копировалььных аппаратов ломаются от того, что люди садятся на них в попытке скопировать свой зад )) вот мудилы )) смотрю на наш копировальник - да вроде нe такой он хрупкий, чтоб сломаться.. так интересно стало...
Очередная открытка. Во вторник у главбухши нашей ДР. ну вот. Кто рисует? Я рисую. Захотелось весны и березок. Фото хреноватое, ибо ночь. Но вот как-то так.
Настроение поганое... поэтому дам вам немного красоты. Если, конечно, сочтете это красивым. Две другие дамы-начальницы с работы, увидев открытку для той дамы, сказали: «А нам???» Ну вот, нарисовала и им ))
Готово. Забыла, что у коллеги завтра именины. У начальницы, точнее. И на работе щас вот нарисовала.. это. карандаши были плохие у меня. так что че уж вышло - то вышло. Это будет открытка.
Короче, рассказываю ) Я бухгалтер. И я выписываю им счета. За общежитие для людей, пострадавших в пожаре. по закону государство оплачивает 5 дней проживания. А живут они у нас. Полиции выписываю счета, значит. а они под самоуправлением Рижским. а самоуправление понавыдумывало всего-чего... короче, чтоб подать им счет, надо это делать через их портал. для этого надо там авторизоваться. Для авторизации нужен доступ, для этого надо ехать к ним и получить пароль для доступа x))) а потом, когда все сделано, надо еще и этот сделать... акт о том, что услуги были оказаны. Короче, пока я сделала эту доверенность на себя, что я имею право получить пароль, пока съездила к ним, пока сделала счета... время прошло. а они звонят каждый день и спрашивают - где счета х))) а теперь я все сделала, но другой работник делает этот акт... а в акте то одно не так, то другое... и они звонят мне ) ну я с ними вежлива, предупредительна и на хуй не посылаю. вот и звонят ) а я им говорю - это не я ) а они все равно звонют и звонют... мне. достали ))) Коллега ржет уже - тебя полиция разыскивает )) потому что они звонят реально по нескольку раз на дню. И таким тоном все это проворачивают... Вот мягкий тон такой, но дофига доебательный. не слезут с тебя, пока свое не получат. и мне страшно - ну, это еще хорошо, что я ни в чем не виновата. по закону. а так они, наверное, преступников потрошат. на информацию. Эти могут...
А вот это я рисовала ночью в воскресенье. дочкино задание в школе - зарисовать наряд в стиле барокко. вот, я нарисовала, а ей раскрашивать отдала.
Моя историяИстория навеяна песенкой, присобаченной к этому посту. Там поется про ангелов, сидящих на крыше и раздающих подарки людям, но никто этого не видит и не слышит. А ангелы не понимают, как может быть слишком много радости. Остальное сам придумал. Время, приведенное здесь - это когда на Дине была метка. И он был очень, очень злой.
Неоновые огни реклам супермаркета слепили глаза, действовали на нервы, порождали в душе праздность и легкомыслие, и отвлекали от мыслей о высоком. Во всяком случае, так считали два светлых ангела, сидящих на козырьке прямо над входом. Ангелы были светлыми вовсе не в переносном смысле. Одеты они были по случаю в парадное платье.. белое, длинное, с широким подолом. Оба. Миссия была важная, рождественская, а потому для создания соответствующего настроения были подобраны ангелы, обладающие почти одинаковыми сосудами: высокие, худощавые, с длинными светлыми волосами почти до пояса. И да, в белом. Классика, короче. Миссия у ангелов тоже была классической: раздача подарков на Рождество. Ведь сегодня сочельник, и люди как никогда нуждаются в толике счастья и радости, чтобы одарить ими близких. Во всяком случае, так считало командование. Сами же ангелы, просидев на козырьке почти до полуночи, уже совсем не были в этом уверены. Большинство маячков, несмотря на приближающийся праздник, мерцали всякими оттенками синего и краснеть не хотели ну никак, сколько бы благодати ни сыпали щедрые ангелы. В этом, собственно, и заключалось задание Амалиэля и Кафриэля (так звали ангелов) - дарить подарки. Они осыпали благодатью проходящих мимо людей, чтобы вселить в их души радость, любовь, терпение и желание помогать другим. О том, насколько удачно это у них получалось, свидетельствовали маячки на груди каждого человека, видимые лишь ангелам. Маячок виделся им как маленький круглый значок. Если человек пребывал в хорошем расположении духа, то маячок светился красным. Если в плохом, то синим. Чем темнее был маячок, тем хуже чувствовал себя человек. Некоторые маячки светились лиловым - смесью красного и синего - это значит, человеку ни так, ни сяк. И как бы в этот чудесный вечер ни старались ангелы, слишком мало синих маячков стали красными благодаря их усилиям. В основном это были детские маячки - они светились алым, как маленькие розочки. А взрослые спешили. Уже поздно и они устали от предпраздничной суеты, поиска подарков, какой-то общей неудовлетворенности... И ангелам стало грустно. - Да полетели уже отсюда, - заявил Амалиэль, болтая ногами. - Никому не надо наших чудес. Вон, посинели все, как вороний пуп на морозе, и ни в какую. - Нельзя, Амал, задание. - Неумолимо отвечал серьезный Кафриэль. - Даже капелька радости может спасти чью-то жизнь, отвратить от скорбных мыслей и настроить на лучшее. Пускай не сразу, не сейчас, но... - Кончай нудеть, Каф. Вот потому и не выходит у нас ничего, что ты такой зануда. О твое "бу-бу-бу" даже радуга разбиться может, не то что осколок радости. Я тебе говорил - если залить в сосуд немного алкоголя, он веселеет, расслабляется, и ты вместе с ним. Мне сам Кастиэль рассказывал, а уж он знает. Его сам Дин Винчестер просвещал. Вот давай слетаем, накатим по паре рюмочек, а тогда и дело бодрее у нас пойдет. - Я тебе слетаю, алкоголик ты, даром что ангел! Дин Винчестер тебя еще не такому научит, только уши развешивай! - Вот те раз! Не поминай всуе, что называется. Легок на помине наш герой... Амалиэль был прав. Как ни невероятно это могло прозвучать, но человек, приближающийся к супермаркету со стороны заснеженного парка, был никем иным, как легендой охотников на нечисть - Дином Винчестером. Героем, принявшим на себя первое проклятие, тяжкое бремя гнева - метку Каина. Ангелы слышали, что поступил так Дин для того, чтобы уничтожить страшного рыцаря Ада - Абаддон. И это удалось Дину, но теперь метка разъедала его человеческую душу, вселяя желание крушить и убивать, оставляя ему все меньше добра и человечности. В этот прекрасный, звездно-снежный вечер старший Винчестер был мрачнее тучи. Амал и Каф, притаившись за яркой вывеской, со страхом смотрели, как к ним приближается человек, чей маячок был почти черным. Сегодня у Дина был особенно неудачный вечер. Стараясь во что бы то ни стало усмирить тягу к разрушению, Винчестер решил заняться самым что ни на есть мирным и невинным делом - найти брату подарок к Рождеству. Обычно это вселяет в людей покой и умиротворение, предвкушение радости одариваемого, и вообще. Но только не в случае с Дином. Всеобщая суета раздражала неимоверно. Ничего не нравилось, все казалось ненужным и пустым. Он понимал, что Сэм захотел бы хоть раз получить в подарок что-то милое, а не строго функциональное и полезное, как всегда. Один раз Дин даже выбрал большого плюшевого пса и даже пошел с ним к кассе. Но, увидев километровую очередь (а что вы хотели - сочельник!), понял, что поубивает сейчас всех тут нахрен, бросил игрушкой в стенд с футбольными мячами, и, под всеобщий переполох, удалился. Охранники магазина не рискнули с ним связываться - почуяли что-то эдакое. И сейчас Дин приближался к очередному супермаркету, разозленный, и страстно мечтал эту злобу на ком-нибудь сорвать. Вот только подвернись ему кто - не поздоровится. Невидимые для людей, ангелы сидели тише воды, ниже травы. Мало ли какими силами наделила Дина метка, а вдруг он их заметит? И вдруг Каф почувствовал, как Амал ткнул его локтем под ребра, что-то показывая. Каф посмотрел и испугался еще больше. У самого входа сидел щенок. Смешной, лохматый, одно ухо у него виcело, а другое стояло торчком. И когда только успел появиться, ведь только что не было там никого! - Каф! - Громким шепотом сказал Амал, - надо что-то делать! Он же убьет его! - Да ладно тебе, - так же шепча, ответил Каф, - Отец даст ему силы смирить свой гнев, не тронет славный охотник тварь неповинную... Слова застряли в глотке у Кафа, потому что Дин наконец заметил щенка. Он остановился, потом сделал еще несколько шагов, подойдя вплотную к собачке. Животные обычно чувствуют угрозу, а от Дина ею сейчас несло за километр, поэтому щенок вжался в стену, заскулил... и описался. Лужа потекла прямо на ботинки Дина. Увидев это, Амал обнял Кафа и стал неистово молиться, а Каф закрыл лицо ладонями, но все равно подглядывал сквозь пальцы. Дин схватил щенка за шкирку и поднял, держа на вытянутой руке. - Сейчас он его об стену треснет, и все... - простонал Каф. И тут случилось неожиданное. В одной из светящихся букв рекламного щита, за которым спрятались ангелы, что-то замкнуло. Раздался негромкий щелчок, буква погасла и из нее повалил густой черный дым. И прямо на злосчастную парочку. Прокашлявшись, Амал нашел глазами Кафа. Зрелище было то еще! Весь закопченный, почти черный, ангел стоял и растерянно моргал белыми на почернелом лице глазами. Это было настолько потешно, что Амал не сдержался и расхохотался. Настоящим, искренним, ангельским смехом, разлетевшимся по земле мириадами серебряных колокольчиков. И каждый из них, попав в чье-то сердце, непременно зажег в нем оранжево-алую искорку. На Дина же, стоявшего прямо под вывеской, попала целая тонна колокольчиков. С радостью и удивлением ангелы увидели, что маячок Дина из почти черного становится сапфировым, потом льдисто-голубым. Он молча стоял и смотрел на щенка, а тот пожирал глазами Дина. - А ведь я нашел тебя, подарочек, - усмехнулся вдруг охотник, и, неожиданно для себя самого, сунул щенка за пазуху. - Братец давно ныл, что хочет собаку, вот будет ему сюрпризец. Ты как на это смотришь, а, пес? В ответ щенок попытался лизнуть Дина в нос. Брезгливо отстранившись, тот зашагал по улице назад, в сторону парка. Амал и Каф любовались, как маячки щенка и Дина пылают в унисон ровным красным пламенем. - Знаешь, после такого и накатить не грех, - задумчиво сказал Каф. - Тут неподалеку есть отличное местечко, - ответил Амал, - только приведи себя в порядок сначала, закопченная ты курица. И ангелы, взявшись за руки, улетели.